«… Он подошёл к мальчикам, игравшим на школьном дворе, вскинул ружьё, прицелился и открыл огонь».
Звучит, к сожалению, современно, но этот жуткий инцидент произошёл более ста лет назад. 10 апреля 1891 года пожилой мужчина расстрелял из дробовика учеников приходской школы св. Марии городка Ньюберг в штате Нью-Йорк. Никто не погиб, хотя некоторые дети были изрядно начинены свинцом.
И это не самый первый школьный расстрел в истории США. 26 июля 1764 года учитель и десять школьников были убиты четырьмя индейцами ленапе в Гринкасле (штат Пенсильвания).
Короче говоря, ничего нового в трагедии «Сэнди-Хук» нет. «Малайское слово «амок» и скандинавское «берсерк» ещё столетия назад обозначали человека, отважившегося на массовое убийство, — отмечает Грант Дуи из управления наказаний штата Миннесота. — Это отражает тот факт, что массовые убийства не являются ни современным, ни чисто американским феноменом».
Массовым убийством считается событие, произошедшее в течение суток и унёсшее как минимум четыре жизни. Можно вспомнить и убийство 11 человек в Осаке (Япония) в 1893 году, и семи — в итальянской деревне Камерата-Корнелло анархистом Симоне Пьянетти, не говоря уже о печально известном немцеЭрнсте Августе Вагнере, который в 1913 году зарезал жену и четверых детей в Дегерлохе близ Штутгарта, после чего отправился в Мюльхаузен-ан-дер-Энц и расстрелял двадцать человек (погибли по меньшей мере девять) и двух животных, а также сжёг дотла несколько зданий.
В 1927 году южноафриканский крестьянин Стефанус Сварт застрелил как минимум восемь человек и ранил троих в Чарльзтауне, а затем покончил с собой.
В 1938 году почти половина населения японской деревушки Каио близ города Цуямы была убита 21-летним Муцуо Тои, орудовавшим ружьём, мечом и топором. 30 человек погибли, трое выжили. Себя он застрелил.
С 1954 по 1957 год констебль Уильям Унек дважды набрасывался на жителей Бельгийского Конго, уничтожив в общей сложности 57 человек. Сначала он зарубил топором 21 человека, затем застрелил ещё десять мужчин, восемь женщин и восемь детей, прикончил топором шесть мужчин, сжёг двух женщин и ребёнка, а 15-летнюю девочку задушил.
Можно вспомнить и события недавних лет. В 1987 году в Хангерфорде (Англия) любитель огнестрельного оружия Майкл Райан застрелил 16 и ранил 15 человек, после чего покончил с собой. В 1996-м в Порт-Артуре (Австралия) 28-летний Мартин Брайант убил 35 и ранил 21 человека. Обезврежен полицией. В том же году 43-летний Томас Гамильтон застрелил 17 и ранил 15 работников и учеников начальной школы шотландского Данблейна, а потом направил дуло себе в рот. В число погибших едва не попал 8-летний Энди Маррей, который впоследствии стал сильнейшим шотландским теннисистом мира. Вместо со своим 10-летним братом Джейми он спрятался под партой.
США в XX веке пережили две волны массовых убийств: в 1920−30-х и 1940−50-х. Об этом г-н Дуи пишет в книге «История массовых убийств в США», в которой анализирует 909 происшествий, случившихся с 1900 по 1999 год. По его словам, в 1920−30-х это были в основном семейные преступления и уголовные разборки, которые освещались тогда не очень охотно (впрочем, как и сегодня).
Напротив, с середины 1960-х по середину 1990-х участились случаи расстрелов в общественных местах. Подобные события всегда получали большое внимание со стороны прессы и общественности. Волна началась в 1966 году, когда студент Чарльз Уитмен взобрался на 27-этажную башню кампуса Техасского университета, убив 14 и ранив 31 человека.
Чаще всего такие преступления в США случались в 1929 году. Кстати, как отмечает, г-н Дуи, на школьные расстрелы приходится всего 10−15% массовых убийств в стране. Зато в девяностых подскочило количество расстрелов в публичных местах — более сорока за десятилетие. В 2000−2009 годах их было менее 30. Зато в нынешнем случилось уже семь подобных происшествий — самый высокий показатель с 1999-го года
Но, несмотря на печальную ретроспективу, нельзя не отметить, что:именно в США серия убийств достигла масштабов эпидемии. Согласно выводов психоаналитиков, войны, начатые США в Ираке и Афганистане, являются отдушинами для автоклава, в котором накопилась не использованная энергия англосаксов к убийствам.
«Бей своих, чтобы чужие боялись!», — понятный и широко применяемый в славянском мире призыв не имеет ничего общего с идеологией радикального индивидуализма англосаксонского пошиба: «Меня обидели, меня не понимают даже близкие, убью-ка их всех».
ЗК. Запорожский Криминал
